Нина Григориевна Громова

— Я – консерватор, я всегда сама проверяла спину, седлала, разминала и отшагивала, и так делало большинство спортсменов, хотя многие тренировались в свободное от основной работы время. Например, летом мне приходилось после основной работы ездить на Сходню, где наши лошади жили на летней базе, тренироваться рано утром, и к девяти утра уже возвращаться в Москву. У нас было по 2-3 лошади максимум. Мы на них тратили все свое свободное время, все делали сами. Сейчас некоторые берейторы имеют по шесть голов. Естественно, они сами все не успевают. Не знаю, насколько это полноценная работа. Каждая лошадь – это индивидуум, в психику которого нужно влезть, понять, приспособиться к ней. Для этого нужно время.

— Я считаю, что роль тренера в подготовке спортсмена трудно недооценить. Все наши успехи в выездке в конце 60х-начале 70х годов связаны с именем необыкновенно одаренного тренера – Георгия Терентьевича Анастасьева. Григорий Терентьевич имел такие «глаза» и такой опыт подготовки лошадей, что, выехав за границу, смог не только увидеть, что требуется на соревнованиях от лошадей, но и подготовить наших лошадей и спортсменов к этим требованиям. Когда Анастасьева не стало, то и в выездке результаты пошли на спад.

Конечно, опытный всадник до определенного уровня подготовить лошадь может, но чем серьезнее требования к работе, к выездке, к совершенствованию элементов, тем определеннее без тренера обойтись нельзя. Тренер необходим. Чтобы у лошади выработался правильный условный рефлекс, нужна очень точная работа. Как бы человек ни хотел самостоятельно работать без постороннего глаза, большого толка от этого быть не может. Любой человек может научиться видеть, что всадник делает что-то не так, но хороший тренер не только видит ошибку, но и может сказать, как ее поправить.

— Сейчас старая школа утеряна. Я написала две памятки по работе с лошадью, потому что видела и до сих пор вижу, как многие вещи делаются неправильно, но я-то знала, как их нужно делать и хотела поделиться своими знаниями. Откуда у меня это взялось? Из армии! Раньше лошади приходили в спорт из кавалерии. Кавалерия имела многовековую историю, и многое там делалось очень правильно. Настоящие кавалеристы прежде всего лошадь приведут в порядок после занятий или похода: накормят, напоят, убедятся, что все в порядке, и только потом будут заниматься собственной персоной. Такие требования накладывали на людей очень большую ответственность, ведь лошадь не только тебя несет в походе, она может и спасти жизнь. Это друг и боевой товарищ. Такое отношение к лошади перешло и к нам, старым спортсменам, мы всегда много общались с лошадьми. Среди моих учителей был полковник Мезенцев, и главное, чему он меня научил, и что имело огромное значение для моей будущей спортивной карьеры - это расписание, как надо вводить лошадь в работу. Почистил, проверил спину, обязательно сам подседлал, вывел, еще раз оглядел, потом сделал определенное количество шага, рыси и галопа. И только после этого можно начинать что-то требовать от лошади.

Сейчас на правильную разминку почти не обращают внимания. В разминке нет четкой последовательности, все торопятся поскорее начать работать сложные элементы. Тем более серьезно нужно относиться к разминке перед стартом. Я всегда прошу своих учеников делать только намеки на элементы, сосредоточиться на правильности воздействия. Многие разминку зачастую превращают в работу. Представьте себе: человек нервничает перед стартом, применяет неправильное воздействие, у лошади в голове начинается кавардак, и она тоже начинает нервничать. Это элементарные вещи, но их не хотят усваивать, не хотят вдумываться, а это ведь основа хорошего выступления.